На чем заканчиваются личные границы молодой мамы, как они расширяются с взрослением ребенка и что сделать, чтобы чаще бывать наедине с собой – ответы на эти и другие вопросы дает автор Ольга Трояновская.
Предупреждающий удар по моим границам был нанесен еще в беременность. Почти сразу после двух полосок меня положили на сохранение – в буквальном смысле, почти не разрешив вставать. Консилиумные осмотры на кресле коллективом из пяти человек меня не смущали. Кровь стыла в жилах от другого: впервые со времен летних лагерей я 24/7 делила пространство с неблизким мне человеком – соседкой по палате. Она ворвалась в мою жизнь, и я обалдела. Она жаждала разговоров в той же мере, что я – одиночества. Она садилась поближе к моей кровати, ставила гостинец на мою прикроватную тумбу и начинала пить чай. Она сообщала о том, что состоит в программе по суррогатному материнству – вынашивает двойню. Что вчера ей сделали редукцию – было трое, одного убрали. Она уточняла, улыбаясь – того, кто сидел ближе к краю. Она делилась расценками – в случае успеха родители заплатят миллион. Она плакалась – за одного заплатили бы восемьсот, так что второго, считай, носит почти бесплатно. Она резюмировала не без гордости – баба здоровая, ей не в напряг, а деньги хорошие. Она делилась сокровенным – живота пока не видно, и есть у нее твердое намерение еще погулять, тем более, и с парнем одним она познакомилась. Прикованная к кровати, я смотрела на часы и в телефон, краснела, бледнела, молчала, отворачивалась к стене, все чаще притворялась спящей и умоляла поставить меня на очередь в вечно несвободную одноместную палату. К счастью, вскоре меня выписали. А до момента, когда мой белоснежный лайнер под гордым названием Privacy налетит на айсберг, оставалось ровно семь месяцев.
Приватность: mission impossible
При всех плюсах молодого материнства в этот прекрасный период наше личное пространство нарушается больше, чем когда-либо. Критическая отметка, на которой личные границы заканчиваются, для каждого своя. Кому-то важно, чтобы собеседник не подходил ближе, чем на метр. Кому-то – чтоб никто не хлебал из его чашки и не сидел на его стуле. Я вот могу улыбаться, рассказывать веселые истории и выглядеть вполне себе компанейским человеком. Но изредка зарядившись дозой коммуникации, в остальное время предпочитаю одиночество, пустую квартиру и тишину.
Родился долгожданный ребенок и продемонстрировал полное равнодушие к моим потребностям. Патиссон с зеленым пупком попирал мое право на сон, еду, интимное пространство, а главное, на возможность уединения и погруженность в себя. Почитать книжку? Забудь, тебя прервут прежде, чем осилишь выходные данные на обложке. Запланировала сегодня только спокойствие и позитив – получи безостановочный коликовый крик и распишись вот здесь. Личные вещи? Нет, не слышала – забирай все, только дай попить кофе. Посмотреть фильм? А вдруг она проснется, а я не услышу! Да, я знаю, что у нас есть видеоняня.
Тут начинается самое интересное – даже когда я оставляла дочку с мужем или собственной мамой, релакса и погруженности в свою волну не случалось. ОМГ, я теперь вообще не буду наедине сама с собой никогда – вот в чем штука! Или с ребенком, или с фоновыми мыслями о ребенке – поела ли, здорова ли, не скучает ли? Третьего не дано.
Тот, кто хуже татарина
Декретная изоляция от милых сердцу привычек и людей усугублялась необходимостью общаться с людьми совершенно мне неблизкими. Случайным персонажам всегда кажется, что околодетская тема нас автоматически сближает. Это соседки, фонтанирующие информацией о том, сколько слов их дети читают в минуту. Педиатры, ведущие профинансированные фармкомпаниями монологи о пользе феронов. Внезапно проснувшиеся родственники с их секретами медпомощи из арсенала травников и турмалиновых агентов. Няни, стабильно ругающие нерадивых работодательниц. Консьержи, у которых внучки – ну точно как ваша Лиза! Почему раньше я не была такой превосходной мишенью для всей этой толпы? Почему раньше мне удавалось прошмыгнуть, кивнув? Секрет в том, что с ребенком ты чисто физически более неповоротлива, практически стационарна - сначала катаешь коляску, а рядом катает коляску Катя, и двор у вас один на двоих. Потом твоя детка хочет дружить только с Андрюшей, и вот уже Андрюшина няня на твоем хвосте. Она ничем не плоха, просто твоих людей – крайне мало, и она не одна из них. Еще одна психологическая деталь: когда рядом ребенок, по инерции ты хочешь казаться приветливее. Рядом бегает дочка, и мне крайне сложно натянуть лицо кирпичом, которое я носила много лет. Вот у одной моей близкой подруги есть дивный дар – принять такую суровую обличность, что вопросы о том, прививает ли она ребенка и хочет ли выслушать отличный рецепт воздушных безе, еще на подлете замерзают в воздухе и выстраиваются в слово «вечность». Когда я смотрю на эти ее как-сядешь-так-и-слезешь физиогномические маневры, у меня в голове крутится ленинская мантра – учиться, учиться и еще раз учиться!
А дальше - тишина
Дочь тем временем росла и вместе с ней росли ее потребности в коммуникации. Поначалу я не прониклась шуткой: «все хотят, чтобы он пошел и заговорил, а потом, чтобы сел и помолчал». Но прошло время и я оценила в полной мере эффект постоянно включенного радио, за которым к вечеру может последовать мамин аффект. Фон, белый шум, ляляляля, бесконечный микс о Золушках, Лунтиках и шоколадных печеньках, который может быть интересен свежему человеку, но от которого у меня поднывает челюсть. Увлекательная игра в молчанку не спасает так, как хотелось бы. Иногда я так тоскую по тишине, что меня раздражает даже звук собственного голоса. Если я иду в другую комнату, Лиза следует за мной со всей своей пластиково-плюшевой свитой – мама, одной ведь скучно! Разве, дорогая? Вот вам циничный мамсхак. Как-то я отвезла Лизу бабушке, и когда приехала забирать, в эфире нашего круглосуточного радио была программа о преимуществах троллей над бергенами. А на бабушке я увидела наушники – здоровые такие, с болтающимся никуда не включенным проводом. Она не слушала музыку, просто немного звукоизолировалась от внучки.
Мы рады приветствовать вас в нашем чате
И наконец, когда Лиза пошла в сад, в списке нарушителей моих границ появился еще один – родительский чатик в месседжере. От которого не спрятаться, не скрыться и не удалиться, потому что вся важная информация – утренники и карантины – тоже в нем. А сверх этого – мимозы и котики, умилительные видео, фото чьей-то выпечки и обсуждение погоды. Кроме хлеба и зрелищ там встречаются кошмарики. Скриншоты переписки типа: Зина, только не ешьте мандаринов! В соседнем садике в больнице уже шесть детей, и все из-за мандаринов! Когда начинаются вопросы, выясняется, что Зина – это двоюродная сестра из Саратова, которой написала ее подруга Валя, стоящая на учете в ПНД. В общем, умеют люди шороху навести и даже получить от этого удовольствие.
Приобретя ценнейший опыт по отвоевыванию личного пространства и защите личных же границ, я могу сказать себе самой разлива четырехлетней давности:
- Определи себе личную зону – те вещи, которые будешь делать в одиночестве, что бы ни происходило вокруг. Это может быть что угодно: безмятежный утренний кофе, маска для глаз, вечерняя книга. Сложно, но можно – проверено временем. Главное, обозначить детям любого возраста (да и супругам), что личные границы у вас есть. Начиная с того, что вы имеете право сходить в туалет в одиночестве. И заканчивая вот этими ритуалами, которые вы для себя определили.
- Отдели мухи от тефтелек из индейки, а себя от дитяти. Когда есть возможность, отключайся полностью. Сидя в ресторане, не косись на телефон – все ли хорошо? Если что-то случится, тебе позвонят. А раз уж дан шанс расслабиться, не откладывай приятно-полезные дела в долгий ящик пеленального комода и проведи время классно.
- А вот с лишними людьми все очень сложно. Не буду советовать сделать такое лицо, чтобы тебя не беспокоили. Я так и не овладела этим навыком! Но зато нашла универсальную фразу – простите, мне нужно ответить на важное письмо. В телефон – тык, и отходить, бочком-бочком. Возможно, со временем ты найдешь что-то менее унизительное, но это – точно работает!
Текст: Ольга Трояновская