Есть такое ужасное слово – обабиться. И это не потеря молодости, а утрата женственности.
Конец шестидесятых. Лето. Пляж на Волге. Девчушка Якимсон обожает плавать и загорать. Пляж многолюдный, все дети с родителями. Наши мамы не отличаются современной стройностью, но выглядят очень неплохо: с талиями и красивыми руками, подвижные, играют в волейбол или бадминтон, учат детей плавать, постоянно по-хорошему суетятся, смеются... Лишь одна женщина, которую я без всякой жалости назову жирной, лежит на полотенце, беспрестанно что-то жует, и все ей плохо: солнце слишком жаркое, вода слишком холодная, дети надоедают, взрослые слишком много разговаривают, из-под ног у тех и других летит песок, в общем, ужас и скукотища.
Начало семидесятых. Спальный район Москвы. Я тинейджер, у меня куча подруг, у большинства из них – чудесные матери. Пухленькие, домовитые, доброжелательные. Мне стыдно, но я их не помню. Зато помню мамашу Ленки Кузнецовой из 8-ого «Б». Потому что все живое хотело провалиться, когда эта высокая крашеная блондинка со следами былой красоты на расплывшемся лице и теле выплывала во двор. Даже имя ее помню: Галина Михайловна («Не смейте называть меня Михална!»). И возраст: 33 года. Тридцать три! Ее раздражали велосипедисты, дети и женщины с детьми, а также просто худенькие женщины, а еще мужчины, которые не восторгались ее неземной красотой, ну и дворники с уборщицами. Она всем и всегда говорила, что о них думает. То есть – гадости. Третировала управдома, участкового врача, учителей в школе. В ней не было ни капли нежности, мягкости и доброты.
Вкуса тоже не было – однажды она забрала у дочери тоненькую зеленую «лапшу» и напялила на собственные внушительные телеса. (Я тогда подумала: если у меня появятся такие валики на боках – застрелюсь!).
Ленка ее не любила и стеснялась, поэтому выскочила замуж в 17 лет по залету и уехала на другой конец Москвы.
Наша семья через пару лет тоже переехала, но в новом экспериментальном доме с двухэтажными квартирами, увы, тоже была своя дородная Немихална – только помельче масштабом: она вовсю костерила многодетных матерей и всех жильцов, кто «попроще», а перед такими, как мой отец-профессор, противно заискивала. И этот контраст между «Ой, здравствуйте, миленький, как поживаете?» и «Ах ты, дрянь, ты че себе позволяешь???» был еще более чудовищным. За глаза мы называли ее Бегемотихой.
А ведь все красивые актрисы из телевизора и самые приятные женщины из моего окружения были полненькие. Точнее, фигуристые. женственные. Они не стеснялись пышных форм и гордо несли по жизни свои отнюдь не хрупкие, но изящные и подвижные фигуры. Недолгое время советского боди-позитива.
А самые склочные женщины были жирными. Самые безапелляционные, не желающие считаться с другими, вечно поучающие собственных мужей, – все они были жирными. И воинственными.
Сегодня типажи изменились. Средний рост стал выше, средний размер ноги увеличился, а груди и бедер – уменьшился. Иметь лишний вес стало неприлично. Но гораздо хуже иметь лишний жир – тот самый, который заставляет женщину обабиться и превратиться в Немихалну.
У меня есть своя теория.
Жир телесный с определенного момента и количества отравляет красоту и молодость. Чтобы этого не произошло, есть всего два способа.
Первый и самый понятный: развиваться физически. Избавляться от жирового яда физкультурой – тоже крутой и волшебный способ. Женщина может быть и не очень позитивной, но спорт дает ей новые силы, новые возможности, новую красоту – в общем, новый мир. Я никогда в жизни не видела спортсменку-хабалку.
Второй, тоже банальный: правильно питаться. Что не значит лакомиться зеленым салатом три раза в день. У худеющих по такой программе портится настроение, а значит, появляется яд другой группы. К тому же, они недополучают кучу важных для жизни и красоты витаминов, кислот и прочих элементов. Надо просто красиво есть, а не тупо жрать. Точка.
Третий. Развиваться душевно, духовно, морально и социально. Милые, позитивные, образованные, физически и умственно активные не в группе риска. Их внутренняя красота и многогранность нейтрализуют яд.
У этих женщин полнота другая, понимаете? И качество жира другое. Жир, заряженный любовью к людям, интеллектом, любопытством и оптимизмом, – это вообще особая история. Иногда кажется, он точно не засоряет сосуды. У таких женщин и кожа отличная – гладкая, как персик. Они прекрасны. К ним хочется прильнуть, как в детстве к маме, их хочется слушать, им хочется подражать. Ядовитый жир на них сгорает, остается приятная полнота – как у моделей плюс сайз.
В идеале, конечно, лучше всех выглядят и долго остаются молодыми те, кто совмещает все три способа. Но один из трех – уже неплохо. У вас не будет ни малейшего шанса обабиться. А вот Немихалны и Бегемотихи работать над собой не согласны.
Они выбирают самый простой способ избавления от яда – выплескивают его на других. Но жир продолжает их отравлять. Даже сильнее, чем раньше – он ведь становится еще токсичнее от дурных эмоций. Женщине больно и обидно. Бороться с жиром правильным и полезным способом она не хочет, потому что для этого надо сделать усилие над собой. В конце концов, пойти на фитнес «трясти жирами», перестать постоянно жевать или взглянуть на мир ясным взглядом и проявлять социальную активность, когда тебе хреново от жира, – одинаково непросто. Зато превратиться в Немихалну так легко. И так ужасно.
Текст: Татьяна Якимова