Об одной из самых популярных сегодня антивозрастных методик Ксении Вагнер рассказал директор Клинического института эстетической медицины (@kiem_institute) врач-дерматолог Андрей Аленичев.
– Одной из самых эффективных антивозрастных процедур вы считаете PRP-терапию. Давайте в двух словах объясним тем, кто не знает, что это такое и как проходит эта процедура?
– PRP-терапия – это инъекционная методика омоложения плазмой, богатой собственными тромбоцитами, полученными из крови пациента. Мы стали работать с ней 6 лет назад. В мировой практике она существует более 15 лет. Как все проходит? Если вы приходите ко мне на прием впервые, мы побеседуем. Я расспрошу, какие процедуры вы делали до этого, есть ли у вас аллергии и т. д. Проведу анализ вашего образа жизни, самочувствия. Если у меня возникнут какие-то сомнения, назначу анализ крови. Но это необязательный этап. У процедуры нет противопоказаний, ее делают даже аллергики. У нас, например, пациенты с атопическим дерматитом получают хорошие результаты. Есть пациентки, которые благодаря PRP-терапии смогли пользоваться разной косметикой, – хотя до процедур была ситуация «что не крем, то аллергия». После беседы вы располагаетесь на кушетке, медсестра подходит с набором, открывает его при вас. В этом наборе все необходимые шприцы, пробирки, иголочки, все уже находится в двойной стерильной упаковке, это требование Евросоюза. Медсестра берет у вас малотравматичной иголочкой-«бабочкой», как у новорожденного, кровь из вены. Мы помещаем при вас кровь в центрифугу. Через 5 минут препарат готов. Именно за счет сочетания правильной центрифуги и пробирок с запатентованной мембраной мы получаем нужный препарат. Для разных пациентов мы варьируем разновидности пробирок и их количество.
– В какой момент происходит обработка в центрифуге?
– Сразу же, прямо при вас. Получив кровь, мы тут же готовим препарат PRP, ждать ничего не нужно. Особенности состава препарата зависят от задачи. Если выраженная деформация овала и проблемная шея, то я обязательно уколю Клеточный Матрикс «Cellular Matrix» (запатентованная швейцарцами комбинация тромбоцитарной плазмы и гиалурона в одной пробирке), а под глаза мы обязательно делаем аутогель из вашей плазмы. Это уникальный свой собственный гель, полученный без нагревания, богатый клетками, он не вызывает эффекта отечности, устраняя темные круги и «западания» вокруг глаз. В среднем вся процедура занимает минут 20-25.
– На что похожи ощущения от уколов?
– На укус комара, с эффектом легкого тепла, а потом – легкого распирания. Плазма, помимо прочего, обезболивает место укола, а иголочки настолько тонкие, что дискомфорт минимальный. Во время этой процедуры нельзя использовать анестезирующий крем, потому что тромбоциты от него «засыпают». У нас разные пациенты, кто-то очень плохо боль переносит, но за много лет ни разу не было случая, чтобы пациент сказал: «Знаете, я не буду больше этого делать». Это одна из немногих процедур, о которых пациенты сами напоминают, потому что им нравится эффект.
– Как выглядит лицо сразу после процедуры?
– Сразу после есть припухлость и покраснения, в зависимости от индивидуальной реакции. Если вы делаете процедуру впервые, я рекомендую на этот вечер ничего не планировать. Лицо чуть взбудораженное. На следующий день уже все идеально, дальше результат только улучшается.
– С какой периодичностью вы рекомендуете делать эту процедуру?
– Мы рекомендуем стартовый курс из 3-х процедур с интервалом в месяц между ними. Не чаще, потому что клеточный ответ формируется не очень быстро и большая частота пользы не принесет. А дальше можно чередовать, через год-полтора повторить курс.
– Чем эта процедура отличается от процедуры плазмолифтинга?
– Действительно, этот термин какое-то время активно звучал, потому что ряд врачей использовали пробирки с таким коммерческим названием. Но я не люблю говорить о недостатках других, лучше скажу о преимуществах метода конкретно PRP-терапии. Это технология, которую представляет швейцарская компания RegenLab. Именно она разработала полноценное производство в Лозанне, которое действительно соответствует всем (многочисленным!) требованиям к изделиям медицинского назначения. Именно PRP по технологии RegenLab используется, например, в ортопедии для лечения суставов. Сейчас в военном госпитале имени Бурденко идет работа на тему восстановления после операций на крестовидной связке колена. Хирурги очень вдохновлены, хотя до этого пробовали самодельный «а-ля плазмолифтинг», и у них не было таких результатов. Почему? Потому что очень важно, чтобы пробирки были стерильны, апирогенны, безопасны. Во-вторых, чтобы они содержали правильную мембрану, отделяющую нужные клетки от ненужных (чтобы все нужные попали в плазму, а ненужные удалились). Важно, чтобы не было гепарина, потому что он блокирует активность тромбоцитов. Их может быть очень много, но гепарин их как бы связывает по рукам и ногам, блокирует на много дней. У RegenLab есть специальный набор для процедуры, который врач должен открывать прямо перед пациентом.
Недавно я с ужасом узнал, что некоторые ставят набор на витрину, а в реальной процедуре используют дешевые пробирки для анализов. Для меня это был шок, потому что от пробирки очень многое зависит.
В наборе RegenLab есть так называемая пробирка с красной крышечкой, обеспечивающая получение тромбина, который нам нужен для активации тромбоцитов. Смешивая этот тромбин (он в форме легкого геля) с плазмой, мы получаем идеальную консистенцию препарата. То есть он не только хорош по биологическим свойствам, но и легко распределяется, благодаря чему мы получаем две волны эффекта – и моментальный лифтинговый, и накопительный. Это возможно только со швейцарской методикой, мы пробовали другие пробирки, ничего не выходит – раздутое лицо и никакого эффекта. А с правильной пробиркой мы получаем коррекцию лица без утяжеления и пресловутого эффекта пельменя. Если нет синяков, а их обычно не бывает, потому что врачи хорошо работают, то хоть в пир, хоть в мир через несколько часов после процедуры. Вторая волна эффекта наблюдается через 3-4 недели. Это уже клеточный ответ, он никогда не бывает мгновенным. На практике это выглядит так. Сразу после процедуры пациентка уже довольна результатом, кожа свежая, увлажненная и лицо заметно «приосанено». Параллельно начинается работа на уровне клетки, биологическая работа. Ее результаты мы оценивали даже с помощью гистологии: брали у добровольцев кусочек кожи за ухом до и после курса из 3-х процедур. В коже «после» было больше коллагена по факту, лучше проходила микроциркуляция, был более выражен сосочковый рисунок кожи. Почему? Потому что тромбоцит, попадая в дерму, начинает взаимодействовать в первую очередь с фибробластами.
Условно говоря: я фибробласт, я ленюсь, коллаген не вырабатываю. Вы, тромбоцит, ко мне бы подошли и сказали: «Так, дорогой мой фибробласт, ты давай-ка не ленись, у тебя сил еще на 100 с лишним лет, а ты всего-то 30-40 поработал и уже разленился». Я говорю: «Ок, я тебя знаю, я еще поработаю». Вы выделяете фактор роста и как бы тыкаете меня им в бок. Вы меня толкнули, я начал шевелиться и вырабатывать коллаген. Но на это требуется время – как минимум несколько недель.
– Насколько процедура безопасна?
– В отличие от малоизученных стволовых клеток, других делящихся клеток, это абсолютно безопасно, потому что тромбоциты не делятся, – они отработали и ушли. Гиперстимуляции быть не может. Используются только свои собственные ресурсы.
Текст: Ксения Вагнер