Психолог Люция Сулейманова взялась ответить на самый спорный вопрос года, а точнее несколько: почему 63-летняя Мадонна после любого публичного выступления становится ? Как так получилось, что половина поклонников «Секса в большом городе» не хочет видеть продолжение сериала и его заметно повзрослевших героинь? И кому не угодила Алла Пугачева в 72 года?
Итак, что же такого сделала Мадонна?
Да в общем, ничего особенного. Осталась собой. Подняла юбку и сказала пару-тройку рискованных фраз ведущему Джимми Фэллону. Повторю для ясности: ничего, что не делала бы с тех пор, как мы о ней узнали. Даже, честно говоря, меньше сделала, чем в иные славные дни. За исключением одного: Мадонне 63 года.
Итак, что же такого сделала Алла Борисовна Пугачева?
Да в общем, ничего особенного. Осталась собой. В который раз выбрала для себя то, что посчитала нужным, и ни у кого не попросила совета и одобрения. Появилась рядом со своим мужем в обновленно-молодом сияющем виде, заставляя всех перешептываться. А детей и мужа – гордиться, потому что вот такая у них волшебная мама и жена, опытная и умная, как бессмертная колдунья, и молодая, как… как просто колдунья. Повторю для ясности: Алла Борисовна не сделала ничего, чего не делала бы прежде. И даже много меньше прежнего – не зря все подмечают, насколько мягче, спокойнее и безмятежнее она стала. За исключением одного: Пугачевой 72 года.
Итак, что же такого сделали Сара Джессика Паркер, Синтия Никсон и Кристин Дэвис?
Да в общем, ничего особенного. Остались собой: как реальные люди и как актрисы, сыгравшие Кэрри Брэдшоу, Миранду Хоббс и Шарлотту Йорк. Снова предъявили миру актуальные проблемы женщин своего поколения, включая те, о которых не принято говорить. Повторим для ясности: Сара, Синтия и Кристин не сделали ничего, чего бы не делали, начиная с 1998 года. И даже, возможно, меньше того. За исключением одного: им теперь 56, 55 и 56 лет.
А раз так, то:
Подавляющее большинство комментариев о поступке Мадонны – с негативной окраской. Она, мол, смешна и нелепа, ведет себя как фрик, и весь ее фирменный эпатаж – не по возрасту.
Многочисленные комментарии об «апгрейде» Пугачевой – с негативной окраской. Зачем, куда, сколько можно, не о том думает, все же знают, сколько ей, и все эти внешние изменения – не по возрасту.
Бесчисленные комментарии об актрисах «Секса в большом городе» – с негативной окраской. Когда им было 30, а потом 40, их романтические и сексуальные приключения, их модные эскапады, их способы разрушать стереотипы импонировали аудитории. Не то что теперь: все это не по возрасту.
«А что значит «по возрасту»? – спрашиваю себя в попытке понять общественное мнение.
Наше общество сегодня – поле глобального эксперимента. Социологического, этического, понятийного, культурного. На наших глазах отменяются привычные сценарии и пересматривается негласный договор. Словом «эйджизм», как и словом «антиэйджинг» уже никого не удивить. И на словах-то мы все чрезвычайно корректны. Пока дело не доходит до реальных примеров. И тут выясняются вещи довольно неуютные.
Первый неприятный сюрприз – какими консерваторами показывают себя представители молодого поколения, с виду активно выступающего за размывание границ, толерантность, свободу выбора и право на самовыражение. Давайте присмотримся и убедимся: все это, оказывается, распространяется только на само поколение и ограничивается его рамками. А вот родителям, не говоря уже о дедушках и бабушках в этом… ну да, отказывается. Нет, не напрямую. На уровне эмоциональных реакций: сначала насмешки, а потом – «подростковое» отвращение. Проскальзывают нотки едва ли не ревности: эта свобода, за которую мы так ратуем, положена нам, а вы-то куда лезете, когда нам нравится считать вас ретроградами и сражаться с вами? Молодые люди, оказывается, по-прежнему находятся в комфортном заблуждении относительно самих себя: уж они-то не постареют, им не грозят ни внешние изменения, ни утрата статуса, ни моральное отставание.
Конечно, они периодически демонстрируют трогательную поверхностную терпимость. Обычно это восторги под фотографиями культовых актеров и актрис, красивых и востребованных даже в «серебряном возрасте». А также оптимистичные прогнозы относительно своего будущего с картинками хохочущих старушек-веселушек. Мы, мол, будем вот такими.
Причины понятны. В традиционном укладе заложена сменяемость власти – приход нового поколения, диктующего тренды, на смену безропотно сдающему позиции предыдущему. «Лыжню!» – кричат лыжники, догнавшие лидера гонки. «Уступи место!», «Отдай управление!», «Порулили – и хватит!» – допустим. Для человека юного или активного поведение Мадонны, Аллы Пугачевой и «девушек» из «Секса в большом городе» – непонятно, нелепо, смешно и неловко. Человек юного или активного возраста автоматически ассоциирует их со своими среднестатистическими родителями или бабушками и ждет от них соответствующего поведения: сдержанного, спокойного, усталого. И стиля тоже сдержанного, хотя кроссовки, наверное, можно.
Эти женщины экспериментировали с внешностью, меняли партнеров, начинали проекты, задавали тренды – и мы аплодировали, даже если не решались применять все это к собственной жизни. Мотивация, стимулы и цели – ах, как комфортно и радостно было плыть по их течению. До поры.
С какого-то момента связь с ними, которая казалась неразрывной, оборвалась. Точнее, ее оборвали мы, решительно обрубили. Потому что наткнулись на стену, которую они-то преодолели играючи. Мы оказались не готовы идти дальше. Наша нерешительность, стереотипы, представления о своих границах оставили нас топтаться у двери, за которую они отправились бесстрашно и свободно. И мы не можем им это простить.
Кто-то назначил число «50» роковым. По достижении этого возраста женщинам предлагают быть идеальными мамами главных героев в сериалах. Сдержанными, ухоженными, тихо-улыбчивыми, с хорошими манерами. Дамами. А Мадонна, Алла Пугачева, Сара Джессика Паркер искренне не поняли, почему им следует так поступить. Пропустили бой часов.
Мадонна всю жизнь была возмутительницей спокойствия, провокатором. Так с чего бы нам ждать, что возраст ее изменит?
То, как она себя ведет, вызывает тревогу и страх: мы не готовы так же лихо! Когда ей вручали премию «Женщина года», Мадонна сказала: «Люди говорят, что я безумна. Но, по-моему, самое безумное из всего, что я сделала – это то, что я все еще здесь».
Алла Пугачева всю жизнь была сильной статусной женщиной, не искавшей одобрения. И вот у нее удачный брак, которому предрекали скорый развод, маленькие дети, внешность, которая нравится ей. Казалось бы, что тут можно предъявить? А ей вменяют отказ отойти, затихариться. Мы так не можем – так пусть и она не делает, мы же одновременно влюблялись, разводились, опять выходили замуж, рожали детей, но мы остепенились, смирились, обвыклись, а она нет. Значит, так было можно?
А наши девушки из «Секса в большом городе»? Как они посмели стареть, предъявлять миру морщины, седину, поплывшие овалы? Почему не остались в сказке с красивым финалом? Почему они говорят, что продолжение следует? Какое-такое продолжение? О чем они будут говорить: о климаксе, ГЗТ, артрите, пластике? Хм. А если и так. Разве мы не проживаем именно это? Почему бы не показать это все нестрашным, нормальным и даже привлекательным?
И в этом – не поучение, но пример, их миссия. Как стареть и уходить в «возраст дожития» «по-нормальному» мы знаем хорошо, эти стратегии прочно впечатаны в подкорку. А как можно по-другому? Какие еще есть сценарии – не «дожития», а той самой «второй половины жизни»? Вот это интересно.
Сложнее всего нам дается простая мысль. Нет смысла уступать место, нет смысла за него цепляться. Число мест – бесконечно, поместятся все и еще останется. Акеле необязательно промахиваться, он может позволить себе не вступить в схватку с молодым волком, претендующим на статус вожака, и не упасть обессиленно в стороне. Он может вообще не являться на бой, потому что ему неинтересно: джунгли огромны, путей миллион, Акела может просто быть Акелой.