Счастье дается просто так или за что-то? И ждать ли после него «бурю»? На эту тему рассуждает журналист Арина Холина.
«Это карма!», – заявляет Марина и кладет на стол доказательство – телефон с разбитым экраном.
Телефон новый. Достался в подарок от бренда. По знакомству. Идея Марины такая – то, что тебе перепало «ни за что» каким-то образом «отольется». Заслужил потом и кровью – карма чистая. Получил вот «за так» – готовься к беде.
Только подруга сказала о «карме» – передо мной разверзлись бездны.
Я вспомнила, например, маму бывшего, которая перед тем, как уехать в отпуск, месяц переживала, что за такой разврат/гедонизм ей будет страшная месть от небесных сил. Нет, она не была религиозной. Ну, если только чуть-чуть. Это скорее такое суеверие родом из СССР... или из еще более отдаленного темного и дикого прошлого. Не уверена, откуда все это взялось, но вот поколения тех, кому сейчас от 45 до 65, они искренне верят, что Все Будет Плохо. А их дети, возрастом от 20 до 35 лет, наследуют эту философию – с поправками и налогами, но все же получают ее.
«Что-то случится, что-то случится!», – другой мой бывший метался по квартире так, словно перед вылетом в Англию потерял свой заграничный паспорт.
А он всего лишь получил работу с очень хорошей зарплатой.
Если мы ехали в путешествие, он неделю не мог расслабиться – ему казалось, что обязательно случится нечто противное. Если сбывались какие-то его надежды – он ждал расплаты.
Понятно, что он ее получал. Кто ищет – тот обрящет. Жизнь – боль.
Знаете, есть все эти люди, которые как приезжают на каникулы... ну, пусть в Италию... так суетятся и волнуются, едва выпав из самолета. Куда-то бегут, сломя голову, и все им кажется, что они неправильно забронировали номер в отеле (или квартиру на airbnb), или их поезд уедет, или арендованная машина сломается.
А ты думаешь: «И чо? Ну, найдем другую гостиницу, купим новый билет, найдем автосервис».
Но они не могут остановить это цунами беспокойства. Потому что они «не заслужили» расслабления. За все хорошее надо платить уже в процессе – надо портить себе удовольствие, иначе, ага, «карма».
«А ты не можешь думать так: вот я такая милаха, что люди только и мечтают сделать мне что-то хорошее, и я все это заслужила лишь потому, что я прелесть?», – я подшучиваю над Мариной, – «Может, у тебя именно такая карма?».
Ну, ей это и в голову не приходило. Но идея понравилась. В конце концов, мы притягиваем именно то, что хотим. И это не мистика, а вполне осмысленный выбор.
«Это будет лучшее приключение в моей жизни!», – радостно думаю я, даже когда еду на дачу.
Я не нарочно. Это не мантра. Просто у меня такая натура – я во всем вижу удовольствия, я всегда предвкушаю что-то замечательное. Shit, понятно, время от времени happens, но «это жизнь». От неприятностей тоже можно получить яркие переживания – ведь не зря же мы потом с упоением рассказываем, как не успели на самолет, как разводились, как наши чемоданы уехали в Австралию, когда мы сами прителели в США, как забыли залить кипятком средство от засоров – и оно забетонировало трубы.
Я вот знаю много девушек, которых аж трясет перед выходом в свет. Ну, в том смысле, если собираешься в бар или клуб, или бар, а потом клуб. Они как-то заранее уверенны, что никому не понравятся, что их все будут игнорировать. И вот они там стоят такие мрачные, такие нервные. А потом жалуются, что в клубах скучно и шумно, а мужчины – все надутые индюки, которым только сиськи подавай.
Я не то чтобы адепт positive thinking – знаете, если человек на надрыве заставляет себя «думать о хорошем, думать о хорошем, думать о хорошем», то (по-моему опыту) он быстро превращается в зомби-психопата, который начинает орать благим матом, стоит тебе проявить хоть каплю негатива, критики, скепсиса.
И positive thinking сам придет – ну, просто потому, что жизнь сама по себе увлекательная и приятная штука.
Все эти мамы и папы, которые верят лишь в плохое, они же транслируют, что жизнь – страдание, жизнь – терпение (более мягкое обозначение страдания), что надо «заслужить», причем тяжело заслужить, медленно и трудно. Такая унылая крестьянская религиозность, где есть место только борьбе с грехом и раскаянию, и ограничению, и тревогам, и подчинению.
Приятель рассказывал, что когда он только начал писать, жена (тогда еще совсем молодая женщина) спросила: «А почему ты думаешь, что твои мысли кому-то интересны?». О том же его спрашивала и мама. Папа тоже спросил бы, но был сильно занят.
Это часть концепции «Ты – никто». Мы все маленькие бурые мышки, которые должны вымолить право на существование, на пусть скромную, но не голодную и не нищую жизнь, на хоть какое-то внимание. Поэтому нам трудно, страшно, одиноко, холодно, поэтому мы не заслуживаем ничего хорошего – а если заслуживаем, то это ловушка, бесплатный сыр бывает только в мышеловках.
А мне всегда казалось, что этот сыр бывает везде – ну, для меня.
И устрицы бывают, и меренги, и сумки, и туфли. Ну, потому что люди добры. Потому что я им нравлюсь. Потому что мои мысли интересны – и люди хотят их узнать. (я сейчас не про объективность, а про состояние души). Почему нет? Можно быть и мнительным, и самокритичным, важно лишь – какая у тебя база. «Все будет хорошо” или “все станет только хуже».
Мне искренне кажется, что любой человек просто по рождению заслужил счастье, наслаждения, доброту, внимание, талант.
И я в том числе. Поэтому мне всюду и мерещатся удовольствия.
Понятно, что если в детства в семье можно было увидеть лишь это угрюмое смирение, а еще и вспышки тревоги, и эту строгость к собственным желаниям (мол, «хочется – перехочется»), то не так уж просто взять все это и перестроить на мажорный лад.
Но надо пытаться, да. Все идеи вроде «за что мне такое счастье?» надо стирать, как пыль. Счастье – оно ни за что. Счастье – это нормально. Мы все – особенные, в чем-то своем талантливые, мы все кому-то нравимся и каждый из нас способен пережить очень много удивительных, ярких, восхитительных мгновений, которые могут случаться каждый день. И мы не должны все это «заслужить», о нет. Нам просто надо увидеть это вокруг – и не сопротивляться всему тому хорошему, что дает нам мир. И, поверьте, стоит забыть о «терпении» или «карме», как выяснится, что этого хорошего – бесконечно много.