Последний звонок: чем сегодня отличаются выпускники от своих мам и бабушек

Какие цели ставили себе выпускники 52 года назад, а какие – 20? Что движет нынешним поколением и о чем оно мечтает? На эту тему рассуждает журналист Дарья Королькова.

Сегодня для моей дочери прозвенит последний в ее жизни школьный звонок. Когда я вела ее в первый класс, тайком утирала слезы на школьной линейке, и думала, что она навсегда останется для меня малышкой. И если родители рядом говорили о том, что их дети стали совсем большими, вот, уже и школа, то мне казалось, что моя крошка совсем-совсем маленькая, а вот – пришлось идти в школу. И я бы не поверила, если бы мне рассказали, как изменится мое мнение через 11 лет. Но на самом деле изменилось не мнение. Изменилось время. Изменились дети. Изменилась скорость.

Моя мама окончила школу в 1966-м году. Кем была эта выпускница? Тихой домашней девочкой, медалисткой, главная цель у которой была – все делать на «отлично». Ей в голову не пришло бы съехать от родителей не к мужу, а просто так. Речь о приработке (не то, что о работе) не шла в принципе. Помощь по дому, чисто «женские» увлечения в виде шитья и вязания, редкие выходы «в свет» с подругами и трогательная платоническая любовь с ровесником (которая ничем не закончится, но это совсем другая история). В свои 17 мама была абсолютно не приспособлена к самостоятельной жизни, более того: никто и не собирался ее к этой жизни приспосабливать, поскольку никакой самостоятельной жизни не предполагалось.

Жизнь шла по расписанию, которое устанавливало общество, и оно же сдерживало любые попытки любого человека (девочки – особенно) выйти за рамки. Ее жизнь была размеренна и относительно неспешна.

Она знала, что, закончив вуз, гарантированно получит работу. На которой при желании проработает до пенсии (так и вышло). Между 20 и 25 – замуж, потом ребенок, потом с ним посидит бабушка, которая выйдет на пенсию ровно в 55, расписание было известно, предсказуемо, одинаково практически для всех. Некуда спешить. «Гляжу я на них, такая тоска меня берет. Сами себе дуры хомут на шею надеваем. Все заранее известно: сначала будут копить на телевизор, потом холодильник купят. Все как в Госплане на 20 лет вперед расписано. Глухо, как в танке».

Я выпускалась в 1998-м. Позади были бунтарский пубертат, подъездные тусовки с портвишком и бейсбольными битами (район на район, отжать бандану, вот это все), выговоры в школе за непотребный внешний вид, отчаянные попытки найти какую-то работу и чудом подвернувшийся вариант писать заметки в молодежном отделе газеты «Вечерняя Москва». В 11 классе я точно знала, что после поступления (или непоступления – я совершенно не мечтала о высшем образовании, от чего вся семья была в предынфарктном состоянии) я съеду на съемную квартиру, благо, зарплата позволяла, и в кратчайшие сроки постараюсь продвинуться по службе, поскольку никакие «уроки» мне теперь не помеха. Я поступила на вечернее отделение, и с головой ушла в работу. Квартиру мы сняли напополам с тогда будущим мужем, спустя год оформили брак, еще спустя год родилась дочь. Мы гнали изо всех сил, казалось, что время утекает буквально сквозь пальцы, и, если сейчас не грести все, что удается, полной ложкой, ты будешь лузер и позор. Я помню, как сказала фразу «Мне уже 25, а я все еще не купила квартиру». Купила в 26 (здесь я рассказывала, как пережить кризис 30-летия). Тогда мы считали, что наши родители – увальни ленивые, которые навсегда отстали от жизни, и презрительно косятся на мобильники, мол, дурь какая-то.

Темпы развития (особенно по части техники) с тех пор только выросли, но дети при этом… замедлились. Это феномен, который для меня долгое время оставался непонятным: они никуда не спешат. Больше всего страданий им причиняет отсутствие gap year после школы (это возможность после школы взять на год отпуск, чтобы проветрить голову, попутешествовать, попробовать себя в разных областях, чтобы окончательно определиться с выбором профессии и сферы деятельности). У них не свербит «ломануться во взрослую жизнь, а там выкрутимся как-нибудь». Они спокойно и методично к ней готовятся. Подрабатывают, иногда меняя место работы с Макдональдса на зоологический музей, ездят по интересным местам, обладают широченным кругом приятелей и почти не имеют близких друзей. Мечтают поучиться и пожить в разных странах, учат языки, и – ужас какой – не имеют ни малейшего представления о планах на жизнь. «Как пойдет». И на самом деле это очень круто.

Они не боятся пробовать и разочаровываться. Они не боятся сделать неправильный выбор, потому что всегда можно перевыбрать. Они не хотят достигать любой ценой, потому что не хватит времени заметить, как распускаются почки и посидеть в парке на траве. Им не горит создать семью и родить детей, пока они не понимают, зачем это нужно. Их ментальная жизнь не имеет рубежей «к 30 годам надо» или «в 40 будет поздно». Они хотят легкости, разнообразия и простора. При этом они умеют преодолевать трудности (попробуй сдай ЕГЭ, не попахав), но они не ищут себе этих трудностей, чтобы героически их… Они вообще не хотят ничего героически. Они хотят радости.

Наверное, в этом и есть принципиальная разница между поколениями. Почему я не скучаю по юности, читайте тут.

Наши родители хотели стабильности. Мы – успеха. А наши дети – просто радости.

И на последний звонок я пойду со спокойным сердцем. У меня выросла девочка, которая не боится жить. В голове у которой нет метронома и тикающих часиков. Которая привыкла опираться на себя, и чей мир не заперт ни в какие границы. Нам всем, маме, мне и ей, было 17 лет на момент окончания школы. Но дочь, пожалуй, заканчивает ее наиболее взрослой из нас.